Экономический спад в стране сменился ростом

На прошлой неделе российские власти отчитались о том, что экономический спад в стране сменился ростом. В других странах тоже заметили, что кризис пошел на убыль. И тоже поспешили об этом объявить. В начале прошлой недели заместитель министра экономического развития Андрей Клепач сообщил: "В июле можно с уверенностью говорить, что общий спад в экономике завершился, и она переходит к фазе оживления... Важно, что инвестиционная сфера, которая раньше являлась эпицентром кризиса, больше таковой не является... Мы считаем, что промышленность нижнюю точку прошла под влиянием как внешнего спроса, так и внутреннего, то есть предприятия адаптировались к этому спаду. Растет государственный спрос, госзаказ, оборонзаказ, деньги дошли до предприятий... В июле не только промышленность, но и ВВП в целом вырос с учетом сезонного и календарного факторов. По июлю мы оцениваем рост показателя на уровне 0,5% к июню".

И почти одновременно первый вице-премьер Игорь Шувалов в ответ на вопрос корреспондента Reuters, выходит ли российская экономика из рецессии подобно немецкой, подчеркнул: "Пошел рост".

Надо заметить, что российские власти всячески избегают заявлений о том, что кризис преодолен. В частности, по словам Андрея Клепача, "оживление не является устойчивым и интенсивным. В этом смысле, как говорят на Западе, рецессия закончилась, а кризис остался". Однако такое толкование понятия "кризис" может показаться чрезмерно широким. Получается, что кризис кончится только тогда, когда положение российской экономики будет ровно таким же, каким оно было перед тем, как о кризисе вообще заговорили. Прежде всего мировые цены на нефть будут значительно превышать $100 за баррель (может быть, достигнут $150 за баррель), потребительский спрос и импорт будут расти ударными темпами, средняя зарплата в стране будет уверенно увеличиваться, граждане вновь будут с увлечением тратить даже те нефтедоллары, которых у них нет, с помощью потребительского кредита, а темпы роста внутреннего производства, подстегиваемые ростом внутреннего спроса, достигнут хотя бы 6-7% годовых.

Очевидно, что в условиях настоящего кризиса производственный спад не сменяется производственным ростом. И когда российские власти говорят о начале хоть какого-то роста, они при всей своей демонстративной осторожности и бесконечных оговорках (касающихся, в частности, остановки автомобильных заводов в России и аварии на Саяно-Шушенской ГЭС) имеют в виду что-то крайне положительное. Иначе бы они вообще не говорили о росте и о том, что дно кризиса позади, "промышленность прошла нижнюю точку".

Положение российской экономики, по данным Минэкономразвития, к началу августа было следующим. В промышленности продолжился рост производства: в мае он составил 0,4%, в июне — 1,3%, в июле — 1,9%. В обрабатывающей промышленности, взятой отдельно, рост составил в мае 1,1%, в июне — 2,4%, в июле — 1,9%. Правда, по сравнению с июлем прошлого года в нынешнем июле имелся промышленный спад 10,8%, однако в июне нынешнего года спад был гораздо более значительным — 12,1%. Так что прогресс налицо.

Более того, с жилищным строительством дела в нынешнем году вообще обстоят даже лучше, чем в прошлом. В июле ввод в действие жилых домов увеличился на 6,6% по сравнению с июлем прошлого года, а всего за январь-июль нынешнего года прирост в этой сфере составил 0,7%.

Наблюдается также замедление спада реальных располагаемых доходов населения. Доходы в нынешнем июне были на 3,7% меньше, чем в июне прошлого года, а в июле — уже всего на 1,6%, чем год назад. В течение июля значительно сократилась задолженность по заработной плате работодателей перед работниками: по состоянию на 1 августа она составила 6478 млн рублей, то есть на 9,9% меньше, чем по состоянию на 1 июля.

В течение июля произошло заметное увеличение импорта — на 5% по сравнению с июнем. При этом ввоз машиностроительной продукции увеличился на 2,7%, химической продукции — на 5,9%, а текстильной продукции и обуви — вообще на 48,6%.

Российские власти, отчитываясь о начале роста, не случайно употребляют выражения вроде "как говорят на Западе". На Западе о начале собственного роста говорят очень много. В США, которых остальные страны склонны считать едва ли не главным виновником и мирового кредитно-финансового кризиса, и мирового спада производства, уже в конце июля объявили, что во втором полугодии нынешнего года спад сменился ростом. Как указывалось в полугодовом докладе ФРС конгрессу, рост в оставшиеся месяцы года будет таким, что по итогам 2009 года американский ВВП снизится всего на 1% — гораздо меньше, чем считалось ранее. Более того, в 2010 году рост будет продолжаться и ВВП увеличится на 2,1-3,3%. Наконец, в 2011 году экономический рост составит уже 3,8-4,6%. В докладе подчеркивалось: "Почти все участники обсуждения положения в экономике, проведенного ФРС, согласны, что краткосрочные перспективы развития внутреннего производства улучшились по сравнению с тем, что ожидалось на заседании ФРС в апреле нынешнего года. С одной стороны, это результат того, что в первом полугодии сокращение производства в США оказалось не таким глубоким, как предполагалось, а с другой — того, что во втором полугодии рост явно пойдет быстрее, чем до сих пор считалось, хотя и будет не очень значительным. Потребительские расходы с начала года стабилизировались и перестали сокращаться, продажи новых домов и потребительских товаров более не падают, а снижение инвестиций хотя и продолжается, но уже не так быстро, как в конце прошлого года. Появились признаки того, что экономическая активность восстанавливается, а улучшение состояния финансовых рынков за последние несколько месяцев положительно повлияло на рост совокупного спроса".

Кроме того, в начале августа президент Барак Обама, оценивая предварительные результаты воздействия на экономику пакета бюджетного стимулирования стоимостью $787 млрд, заявил: "Мы прямо сейчас начинаем видеть, что предприниматели уже делают какие-то скромные инвестиции в производство, снова встают на ноги — только пока еще не нанимают новых работников".

Другие ведущие индустриальные страны также отчитываются о смене экономического спада экономическим ростом. В августе об этом объявили Германия, Франция и Япония. Германия и Франция сообщили, что их экономика за апрель-июль выросла на 0,3% — и это свидетельствует о прекращении спада. Рост японского ВВП во втором квартале вообще составил 0,9%, что для этой страны, уже привыкшей к длительным экономическим спадам безо всяких мировых финансовых кризисов, является очень хорошим результатом.

Великобритания пока официально не объявила о конце спада — ее ВВП во втором квартале, по предварительным данным, сократился на 0,8%. Однако британский министр финансов Алистер Дарлинг уже заявил, что для британской экономики известие о том, что спад прекратился во Франции, Германии и Японии, является крайне обнадеживающим: "Это очень хороший знак, свидетельствующий о том, что скоординированные глобальные усилия, предпринятые в течение прошедшего года, начинают приносить плоды".

Известие о преодолении британского спада последовало на неофициальном уровне. На прошлой неделе влиятельный Институт сертифицированных бухгалтеров Англии и Уэльса объявил, что его ежеквартальный опрос 1000 руководящих работников британских предприятий показал самый высокий уровень оптимизма за прошедшие два года, а прирост этого показателя оптимизма с минус 28,2 пункта до плюс 4,8 пункта оказался вообще самым высоким за шесть лет, в течение которых проводятся такие опросы. Институт сделал вывод, что "британский спад закончен" и в третьем квартале прирост ВВП составит 0,5%.

Совершенно неудивительно, что власти ведущих индустриальных стран при малейшей возможности объявляют о преодолении спада. Они потратили огромное количество денег налогоплательщиков на спасение банков (в том числе и путем национализации), несмотря на то что значительная часть налогоплательщиков винит в нынешнем мировом кризисе как раз руководителей этих банков, проводивших крайне безответственную и эгоистичную политику. Они также потратили грандиозные суммы на прямую помощь промышленным предприятиям. Должна же быть какая-то отдача!

Неудивительно, что и российские власти при малейшей возможности объявили о том же. Мало того что они тоже потратили значительные суммы на помощь банкам и предприятиям, а также смирились с превращением большого бюджетного профицита в большой бюджетный дефицит и нуждаются в свидетельствах небесполезности денежных вливаний. Так еще российские власти традиционно винят в российском экономическом спаде не столько российскую экономику, сколько экономику мировую, прежде всего американскую, при этом подчеркивая, что невиноватая Россия в условиях глобального финансового кризиса проявила больше устойчивости, чем другие страны. Было бы странно теперь остаться в стороне от мировой кампании заявлений о преодолении спадов.

Вопрос только в том, зачем власти разных стран, в том числе и России, рапортуют о преодолении спада именно сейчас, ведь они сами постоянно говорят, что рост наметился крайне незначительный, да и неустойчивый. Почему бы не понаблюдать, как пойдут дела дальше? Вопрос, по-видимому, в психологии. Хотя в США кредитно-финансовый кризис на самом деле можно датировать хоть декабрем 2007 года, хоть январем 2008 года, настоящий общемировой кризис, так напугавший граждан всех стран, разразился в августе-сентябре 2008 года. Так что сейчас можно при желании считать, что ему исполнился ровно год. А годовщины принято праздновать.

Коммерсант
31.08.2009